О криминале, кумовстве, непрофессионализме в книгоиздании и книготорговле, о грантовой игле и литературных сектах, о равнодушии и гражданском чувстве рассуждает прозаик, поэт и художник, главный редактор журнала «Книголюб» Лиля Калаус.
А был ли мальчик…
– Лиля, первый вопрос к вам: существует ли в реальности объект нашей беседы – казахстанский книжный рынок? Понятно, что у нас есть книжные магазины, издательства, типографии, есть авторы и читатели. Но есть ли у нас система, когда товар – книга – производится для потребителя, и потребитель – читатель этот товар выбирает и приобретает среди других подобных товаров?
– В какой-то степени – да. В сегменте образовательной, детской и краеведческой литературы. Производство учебников и словарей мы освоили довольно неплохо, этим занимаются не только гиганты, такие, как «Атамура», но и средние, и мелкие издательства. О конкуренции говорить не приходится, потому что этот сегмент рынка очень мобильный – люди всегда учатся, поколения сменяют поколения, и, скорее, хороших учебников всегда не хватает. Детская литература и краеведение отстают в области полиграфического качества и текстов, но худо-бедно продаются. Первые – потому что немного дешевле, чем дико дорогая российская детская продукция (да и выпускаются на казахском, русском и даже английском языках), вторые – потому что особого выбора нет.
В области художественной литературы и non-fiction картина совсем другая. Здесь мы видим малые тиражи, отсутствие книг в книжных магазинах и библиотеках, плохое полиграфическое качество книг, невиданный расцвет графомании и литературного сектантства и – самое главное – отсутствие настоящих издательских проектов. Т.е. авторы вынуждены выпускать книги за свой счет или за счет спонсоров, а продвижением книг на рынок и рекламой их не занимается никто.
– Создается впечатление, что наши издательства даже и не пытаются работать на рынок. Часть из них пристроилась к государственному тендеру и выпускает книги по госзаказу, другая часть работает по частным заказам, т.е. издает книги на деньги автора, отдает ему тираж и, как говорится, «до свидания».
– Да, так и происходит. Эта система работы приносит быстрые деньги без особых хлопот, а человек всегда ищет легкие пути. К сожалению, на сегодняшний день мы пожинаем плоды этой деятельности: профессионалов в области полиграфии и редактуры в городе почти не осталось. У нас есть огромное количество копирайтеров и дизайнеров (самопальных, конечно, но очень «крутых»). А обложки у книг страшные, напечатано плохо, верстка безграмотна и не соответствует ни одному ГОСТу, корректора и редактора днем с огнем не сыщешь. Впрочем, если книжка делается на средства автора, он всегда рад сэкономить на дизайнере, корректоре, редакторе, не понимая, что обрекает свою книгу на жалкое существование.
Почему наши издательства осторожничают? Конечно, дело в деньгах. Издание книг – весьма дорогостоящий процесс, а если прибавить средства на рекламу и продвижение на рынок… В общем, издателей можно понять. По-человечески. Но! Хотя бы 2-3 книги в год за свой счет всегда можно сделать (наших авторов, я имею в виду). Хотя бы с 2-3 книжными магазинами договориться всегда можно. И журналистов привлечь. Объединиться, наконец, друг с другом. Продумать стратегию. Поболеть душой за наши книги и наших авторов. Вот этого – почти нет, пусть никто из издателей на меня не обижается. Наше издательство «Искандер» в уходящем году выпустило за свой счет десяток книг – малыми тиражами, конечно, но мне ни за одну из них не стыдно. Мы договорились с сетью магазинов «Меломан» – продаем через них книжки. Это, конечно, немного, но ведь сделано! Значит, возможно… Но один в поле – не воин. Так что картина в целом остается прежней.
Год назад организаторы Московской международной книжной ярмарки предложили нам сотрудничество: попросили сформировать стенд с казахстанской литературой non-fiction, московское правительство в виде исключения оплачивало этот стенд.
– И что?
– Да ничего. Я обзвонила алматинские издательства с просьбой предоставить свои книги для участия в ярмарке, опять же совершенно бесплатно, более того, я обязывалась выплатить деньги, если книги купят в Москве. В издательствах к этому моему предложению отнеслись, мягко говоря, без интереса.
Эх, ярмарка…
– Я не понимаю. Участие в ММКВЯ стоит немалых денег для издательств, а здесь возможность прорекламировать свою продукцию бесплатно. Как-то эту свою незаинтересованность ваши коллеги объяснили?
– Да, они считали, что в Москве их продукция не будет интересна, что перспектив на российском рынке для них нет.
– Возможно, они правы?
– Знаете, в конце концов я повезла на эту выставку свой журнал «Книголюб», номера издававшегося тогда культурологического альманаха «Рух-Мирас» и предоставленные редакцией альманаха книги их авторов – «Краткий словарь казахской мифологии» Серикбола Кондыбая и «Органон орнамента» Алибека Кажгалиулы. Так вот, все эти издания были раскуплены еще до официального открытия выставки. Был смешной эпизод, когда покупатель, которому не досталась книга «Органон орнамента», обвинил меня в том, что я продавала книгу по заниженной цене. И ведь в чем-то он был прав! Поневоле подобные издания уникальны, и это может увеличить их стоимость в разы! Я тогда этого не учла…
– Да, наши алматинские книготорговцы оказались смекалистее вас. Я в свое время эту книгу купила у автора за тысячу тенге, а в магазинах она стоила от 1800 и до 6000. Кстати, вашими покупателями были московские казахи или специалисты по Центральной Азии?
– Ни то и ни другое. Раньше всех к нашему стенду добрались книголюбы, коллекционирующие страноведческую литературу.
Я понимаю, куда вы клоните: имеет ли смысл нашим издательствам тратить серьезные деньги на свое позиционирование в России, а вдруг их продукция заинтересует лишь отдельных коллекционеров и ностальгирующих представителей диаспор?
Я много думала над этой проблемой и пришла к таким выводам:
1. Отдельно взятому издательству ездить в Россию со своими книгами все равно, что в Тулу со своим самоваром – действительно накладно и малоэффективно (учитывая и градус ксенофобии российского общества).
2. Наши издательства отказываются от участия в российском книжном рынке не только из соображений экономии, но и по причинам политическим (нежелание сотрудничать с «оккупантами»); профессиональным (отсутствие менеджмента и рекламы, а также должного качества выпускаемых книг); языковым (издание книг только на казахском языке).
3. Наши книги в русскоязычном мире нужны – в одной России сотни библиотек и вузов, которые с радостью приобрели бы книги о нашей стране, да и тех же коллекционеров не так уж и мало. Во всяком случае, их число никак не меньше средних тиражей казахстанских книг (от 500 до 5000 экз.)
4. Сотрудничать с Россией необходимо не только по причинам экономическим, но и гуманитарным: много лет наше общество связано с мировой культурой через посредничество России, русского языка. Сейчас эта связь практически оборвалась. Причин тому много, но не будем отрицать очевидное: как бы мало мы не интересовали (в культурном плане) Россию, другие страны мира мы не интересуем ВООБЩЕ. Разве что на уровне нацколорита для туристов.
Искать другого посредника можно, но дело это трудное и долгое, опять же любое культурное посредничество обязательно сопутствует экономическим и политическим процессам. Короче говоря, мы сейчас находимся в положении перепачкавшегося человека, который пытается обменять мыло на шило в надежде сшить себе когда-нибудь грязеотталкивающую одежду…
5. Сотрудничество предполагает обоюдную деятельность, нельзя же сотрудничать с кем-то в одиночестве? А политика наших издательств, книжных магазинов, да и государства как раз односторонняя. Мы строим громадные книжные магазины, которые забиты российским трэшем, гламуром, короче говоря, развлекательным мусором. Наша литература не только не продается в России, но и у нас-то почти не продается! Так что макулатурные издательства России и книжные базы типа «Топ-книги» – вот, кто нагревает руки на нашем рынке. Конечно, у нас выходят книги, и далеко не вся продукция наших издательств – коммерческий или государственный заказ. Но таких изданий очень и очень мало…
5. Что можно сделать в такой ситуации? Только объединяться и просить государственной поддержки. И сообща продвигать нашу продукцию на ярмарки, фестивали, мировой книжный рынок. Но – увы! Объединяться-то мы как раз и не любим. Ведь кто-то обязательно захочет стать первым среди равных?..
– Таким образом, Казахстан не участвует в международных книжных ярмарках?
– Нет, почему же, участвует. Всегда есть стенд издательства «Алматы кiтап», в прошлом году, кажется, ездило еще издательство «Дайк-пресс» – я имею в виду самую крупную московскую ярмарку – сентябрьскую. Во Франкфурт и другую дальнюю заграницу также ездит «Алматы кiтап», но насколько регулярно – неизвестно. Вообще, эта тема почти не освещается нашими СМИ, поэтому кто и куда ездит, а главное – с каким результатом – неизвестно.
– А как вы оцениваете книжные ярмарки в Алматы?
– Знаете, мы все так воспитаны (к сожалению), что очень часто говорим не то, что думаем, а то, что положено из вежливости или чинопочитания. Увы, я тоже небезгрешна. Долгое время я высказывалась и в отношении наших ярмарок, и наших литжурналов для домов престарелых и литературных молодежных сект слишком политкорректно. Мол, на безрыбье и рак рыба, если никто, кроме – так пусть хоть эти, имитация деятельности – тоже деятельность и пр. Сейчас мне невыносимо стыдно за свою «толерантность», на поверку оказавшуюся обыкновенным словоблудием.
Сейчас я готова откровенно признать: наши книжные ярмарки просто одно большое раздутое очковтирательство. Во всем мире книжные ярмарки существуют для того, чтобы:
- Продвинуть отечественного производителя, т.е. это такая большая общая рекламная кампания.
- Выдать литературные и книжные (полиграфические) премии, опять же, чтобы стимулировать отечественных производителей.
- Привлечь отечественных читателей и пропагандировать чтение среди соотечественников.
- Крепить международные культурные связи, инициировать межнациональные гуманитарные проекты.
Чтобы достичь этих целей, на ярмарках организуются семинары, пресс-конференции, мастер-классы известных авторов, встречи со знаменитыми писателями, литературные чтения и книжные презентации. Ярмарки проходят в выходные дни, цены на книги всегда ниже на порядок, чем в книжных магазинах города. Дипломы и сертификаты выдаются по решению высококвалифицированной комиссии при большом стечении народа и прессы. По городу размещена тотальная реклама ярмарки.
Теперь посмотрим, как организовывались три прошедшие с 2001 г. наши ярмарки «По Великому Шелковому пути»:
- Рекламы ярмарок не было вообще. Организаторы (Ассоциация книгоиздателей и книгораспространителей Казахстана) мотивировали это отсутствием средств. Зачем тогда вообще было связываться с таким проектом? Кстати, бессменный организатор выставок – Э. Н. Баталова, директор издательства «Алматы кiтап».
- Ярмарки всегда проходили в БУДНИЕ дни. Легко ли алматинцу выбраться в рабочее время по пробкам на книжную ярмарку?..
- Цены на книги были на порядок ВЫШЕ, чем в книжных магазинах. Или, по крайней мере, такие же.
- Из почетных гостей либо не было никого, либо – как в этом году – были приглашены двое, детективщица Татьяна Устинова и фантаст Василий Головачев. Причем пригласила их не дирекция ярмарки, а отдельные владельцы стендов. В результате Устинова гуляла по ярмарке в одиночестве, удивляясь отсутствию поклонников и прессы, а к Головачеву на пресс-конференцию не пришел ни один (!!!) журналист. Уверена, сотни алматинцев прискакали бы на ярмарку, бросив работу, только за автографами любимых авторов… если бы знали об их приезде из рекламы (см. п.1). Я брала интервью у обоих этих известнейших писателей, оба, не сговариваясь, ярмарку похвалили… Знаете, что их приятно поразило? Что в Казахстане люди еще книги читать умеют. Прекрасное основание для патриотической гордости!
- Литературные встречи с НАШИМИ писателями отсутствовали.
- Я была в составе комиссии по распределению почетных сертификатов ярмарки. Их раздавали как серьги сестрицам – каждому участнику, чтобы никто не обиделся.
- Семинары и пресс-конференции, весьма немногочисленные и официозно нудные, проходили тоже по известному сценарию: в зале сидели только приверженцы той или иной литературной секты числом от пяти до семи человек.
- Пресса ограничилась краткими информационными сообщениями об открытии ярмарок. Впрочем, отсутствие у нас литературной публицистики и литературной критики очевидно, это тема для отдельного разговора.
– Вернемся к теме.Вы говорили, что, сравнивая наш потенциальный рынок с российским (15 млн человек против 150 млн в России) и делая пессимистический вывод о невозможности полноценного книжного рынка в Казахстане, мы совершаем грубую ошибку?
– Да, все познается в сравнении. Население Финляндии в три раза меньше казахстанского, финны поголовно владеют английским и другими европейскими языками, читают издающиеся в других странах книги, тем не менее, издается и покупается огромное количество книг по самым разным отраслям. Писатели вполне имеют возможность безбедно жить на гонорары.
Потому что общество уважает национальную литературу, покупает книжки своих издательств. Потому что обществу прививается не квасной патриотизм, замешанный на ксенофобии, а уважение к культуре народа и страны. Именно этим европейская демократия отличается от нашей. Для нас уважение культурных ценностей – это всегда двусторонняя медаль: с одной стороны – впадание в тотальный традиционализм и выстраивание культурных и языковых барьеров, с другой – провинциальное пренебрежение «своими», мол, что наши могут понаписать?
И кого в обществе заботит судьба писателя? Может быть, благотворительные фонды? Или политиков? Или чиновников? Или владельцев книжных магазинов? Или… нас? Читателей? Вот и покупаем в наших книжных магазинах российский трэш. Попутно обливая грязью Россию… за распространение литературной макулатуры.
Возвращаясь к вашему вопросу – выход из этой ситуации есть. Дело как раз не в количестве, а в качестве литературных произведений, а с этим у нас (пока еще) все в порядке. Но выход находится примерно там же, куда ведут поиски пробуждения гражданского сознания в каждом из нас… Это долгая и трудная дорога к чувству долга перед обществом, гражданской совести, политкорректности, собственного достоинства и уважения своих и чужих культурных ценностей.
Наверное, должны возникнуть общественные организации и объединения, озабоченные судьбой чтения и литературы, а не политикой и коммерцией… Подождем
|
